Совесть, Благородство и Достоинство – вот оно, святое наше воинство…

Представьте себе, что ваш день рождения приходится на обычную дату (возможно, так оно и есть, тогда вам даже напрягать фантазию не придётся), особо ничем в календаре не отмеченную. Ну, если только тем, что парфяне разбили войско Красса в битве при Каррах в 53 году до нашей эры, но кто об этом помнит!

Оссовский П. Салют Победы

И вдруг, в день, когда вам исполняется 21 год, случается невероятное, счастливейшее событие в жизни страны, ставшее поводом для учреждения одного из самых важных государственных праздников. И вам даже довелось стать одним из тех, кто вложил частицу своего труда в то, чтобы этот праздник состоялся…

Кто знает, может быть, кому-то из вас еще предстоит пережить нечто подобное в будущем, а вот наш сегодняшний герой эту неожиданную радость испытал.

Дело в том, что родился он 9 мая 1924 года, а, значит, свое 21-летие отмечал 9 мая 1945-ого под грохот салютов и всенародные крики «ура». И хотя на фронте ему пришлось быть не очень долго, но при чём тут сроки! Этого опыта, этих эмоций хватило на всю жизнь и на всё его творчество. На творчество, которое пережило своего создателя и до сих пор радует нас!

Булат Шалвович Окуджава (9.05.1924 – 12.06.1997) – поэт и писатель, сценарист, и еще один из тех, кто внес весомый вклад в формирование жанра авторской песни в нашей стране. Человек с негромким голосом и мудрыми грустными глазами. 

Мальчик рано остался без родителей. Они были репрессированы (отец – партийный работник – арестован и расстрелян в 1937 году, мать арестована в то же время, провела в лагерях почти 20 лет и вернулась, когда сын уже был взрослым человеком).

С отцом

Булат рос и воспитывался у родственников, а когда началась война, 17-летний Окуджава, как и многие молодые люди того времени, начал настойчиво штурмовать военкомат, чтобы попасть на фронт. 

Проводы у военкомата
Б. Биргеру
Вот оркестр духовой. Звук медовый.
И пронзителен он так, что – ах...
Вот и я, молодой и бедовый,
с черным чубчиком, с болью в глазах.

Машут ручки нелепо и споро,
крики скорбные тянутся вслед,
и безумцам из черного хора
нарисован грядущий сюжет.

Жизнь музыкой бравурной объята – 
все о том, что судьба пополам,
и о том, что не будет возврата 
ни к любви и ни к прочим делам.

Раскаляются медные трубы – 
превращаются в пламя и дым.
И в улыбке растянуты губы,
чтоб запомнился я молодым.
1979

Наконец мечта его сбылась, но очень быстро романтические представления юноши рассеялись. Война вообще всё быстро расставляет по своим местам.

До свидания, мальчики
Б. Балтеру

Ах, война, что ж ты сделала, подлая:
стали тихими наши дворы,
наши мальчики головы подняли,
повзрослели они до поры, 
на пороге едва помаячили,
и ушли, за солдатом солдат...
До свидания, мальчики! Мальчики,
постарайтесь вернуться назад.
Нет, не прячьтесь вы, будьте высокими,
не жалейте ни пуль, ни гранат,
и себя не щадите, и все-таки
постарайтесь вернуться назад.

Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
вместо свадеб – разлуки и дым.
Наши девочки платьица белые
раздарили сестренкам своим.
Сапоги – ну куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон...
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
мы сведем с ними счеты потом.
Пусть болтают, что верить вам не во что,
что идете войной наугад...
До свидания, девочки! Девочки,
постарайтесь вернуться назад.
1958

"Не верь войне, мальчишка..."
Не верь войне, мальчишка, 
не верь: она грустна. 
Она грустна, мальчишка, 
как сапоги, тесна. 

Твои лихие кони  
не смогут ничего:  
ты весь – как на ладони,  
все пули – в одного.
1959

Булат Шалвович через много лет вспоминал.

В сорок втором году, после девятого класса, семнадцати лет, я добровольно ушел на фронт. Воевал, был минометчиком, рядовым, солдатом. В основном – Северокавказский фронт. Ранен под Моздоком из немецкого самолета. А после излечения – тяжелая артиллерия резерва Главного командования...

Вот и все, что мне удалось повидать.

До Берлина я не дошел.

Я был очень смешной солдат. И, наверное, толку от меня было немножко. Но я очень старался делать так, чтобы все были довольны. Я стрелял, когда нужно было стрелять. Хотя честно вам скажу, что не с большой любовью я стрелял, потому что убивать людей – это не очень приятная вещь. Потом – я очень боялся фронта.

Первый день я попал на передовую. И я, и несколько моих товарищей, такие же, как я, семнадцатилетние, очень бодро и счастливо выглядели. И на груди у нас висели автоматы. И мы шли вперед в расположение нашей батареи. И уже представляли каждый в своем воображении, как мы сейчас будем прекрасно воевать и сражаться.

И в тот самый момент, когда наши фантазии достигли кульминации, вдруг разорвалась мина, и мы все упали на землю, потому что полагалось падать. Но мы упали, как полагалось, а мина-то упала от нас на расстоянии полукилометра.

Потом все, кто находился поблизости, шли мимо нас, а мы лежали. Все проходили по своим делам, а мы лежали. Потом мы услышали смех над собой. Подняли головы. Поняли, что пора уже вставать. Встали и тоже пошли.

Это было первое наше боевое крещение. Тогда я первый раз узнал, что я трус. Первый раз. Кстати, должен вам сказать, что до этого я считал себя очень храбрым человеком, и все, кто был со мной, считали себя самыми храбрыми.

А потом шла война. Я многое узнал и увидел... И еще узнал, что все, кто были со мной, они тоже боялись. Одни показывали вид, другие не показывали. Все боялись. Это немножечко утешило.

Впечатление от фронта было очень сильное, потому что я был мальчишкой. И потом уже, впоследствии, когда я стал писать стихи, первые мои стихи были на военную тему. Много было стихотворений. Из них получились песни. Из некоторых. Это были в основном грустные песни. Ну, потому что, я вам скажу, ничего веселого в войне нет. (из статьи В. Грибанова. «Это были грустные песни, потому что ничего веселого в войне нет»)

Первый день на передовой
Волнения не выдавая,
оглядываюсь, не расспрашивая.
Так вот она, передовая!
В ней ничего нет страшного.

Трава не выжжена, лесок не хмур,
и до поры
объявляется перекур.
Звенят комары.

Звенят, звенят

возле меня.
Летят, летят – 
крови моей хотят.

Отбиваюсь в изнеможении
и вдруг впадаю в сон:
дым сражения, окружение,
гибнет, гибнет мой батальон.

А пули звенят
возле меня.
Летят, летят – 
крови моей хотят.

Кричу, обессилев,
через хрипоту:
"Пропадаю!"
И к ногам осины,
весь в поту,
припадаю.

Жить хочется!
Жить хочется!
Когда же это кончится?..

Мне немного лет...
гибнуть толку нет...
я ночных дозоров не выстоял...
я еще ни разу не выстрелил...
Я в сопревшую листву зарываюсь 
и просыпаюсь...

Я, к стволу осины прислонившись, сижу,
я в глаза товарищам гляжу-гляжу:
а что, если кто-нибудь в том сне побывал?
А что, если видели, как я воевал?
1957

Что касается уже упомянутого ранения, то случилось оно в декабре 1942 года. Произошло всё довольно неожиданно.

«Над нашими позициями появился немецкий корректировщик. Летел он высоко. На его ленивые выстрелы из пулемёта никто не обращал внимания. Только что закончился бой. Все расслабились. И надо же было: одна из шальных пуль попала в меня. Можно представить мою обиду: сколько до этого было тяжёлых боёв, где меня щадило! А тут в совершенно спокойной обстановке – и такое нелепое ранение».

Первое ранение
Я надышался всласть окопным зельем,
и капельки еще не пригублю.

Я падаю живым на эту землю,
я землю эту теплую люблю.

Я рот разеваю жадно и грустно,
и воздух губами ловлю, ловлю,
и он течет в меня трудно и густо.
Я этот воздух густой люблю.

Облака проплывают белыми рыбами.
Вдалеке разрыва оранжевый сноп.
Перед взором моим муравьишка задрипанный,
потерял свою веточку, сбился с ног.

Вот останусь в живых, надеждой ласкаю,
я такой муравейник ему слеплю,
я таких веточек ему натаскаю...
Я этого муравья люблю.

За мной придут, меня не бросят,
я потерплю, я потерплю.
Убаюкивает меня осень...
Я осень тихую люблю.
1957

"Мореходы бедуют в океанах ночами..."
Мореходы бедуют в океанах ночами,
задыхаются плотники в облаке стружек...
В нас с рождения поровну и любви, и отчаянья,
как на этой планете и зноя, и стужи.
По законам людским, по статьям стародавним
Я не буду к фаланге героев причислен.
Слишком мало побед, слишком мало страданий
В послужном моем списке, коротком и чистом.
Ничего необычного не случалось со мною, – 
всё такое простое, всё настолько земное...
Мореходы готовятся с бурей встретиться грудью,
запевают рубанки бесконечную песню...
Я завидую этим удивительным людям
по-мальчишечьи чисто, и влюблённо, и честно.
Лишь когда пароходы, накричавшись, отчалят,
я вернусь переулком, погруженным в молчанье,
и тогда мне припомнится внезапно такое
пустяковое облачко немецкой шрапнели,
и меня санитары выносят из боя
на моей, продырявленной смертью, шинели.
1956

Восстановившись после ранения Булат Окуджава служил радистом в тяжёлой артиллерии. 

Он всегда обладал прекрасным слухом и голосом, потому в армии стал полковым запевалой.

"Не вели, старшина, чтоб была тишина..."
Не вели, старшина, чтоб была тишина.
Старшине не все подчиняется.
Эту грустную песню придумала война...
Через час штыковой начинается.
Земля моя, жизнь моя, свет мой в окне...
На горе врагу улыбнусь я в огне.
Я буду улыбаться, черт меня возьми,
в самом пекле рукопашной возни.
Пусть хоть жизнь свою укорачивая,
я пойду напрямик в 
пулеметное поколачиванье,
в предсмертный крик.
А если, на шаг всего опередив,
достанет меня пуля какая-нибудь,
сожмите мои кулаки на груди 
и улыбку мою положите на грудь.
Чтоб видели враги мои и знали бы впредь,
как счастлив я за землю мою умереть!
...А пока в атаку не сигналила медь,
не мешай, старшина, эту песню допеть.
Пусть хоть что судьбой напророчится:
хоть славная смерть, хоть геройская смерть – 
умирать все равно, брат, не хочется.
1958

Умирать совсем не хотелось, ведь он был так молод. Хотелось мечтать о мирной счастливой жизни и любви.

"Затихнет шрапнель, и начнется апрель..."
Затихнет шрапнель, и начнется апрель.

На прежний пиджак поменяю шинель.
Вернутся полки из похода.
Хорошая нынче погода.

Хоть сабля сечет, да и кровь все течет,
брехня, что у смерти есть точный расчет,
что где-то я в поле остался...
Назначь мне свиданье, Настасья!

Все можно пройти, и все можно снести,
а если погибнуть – надежду спасти,
а выжить – как снова родиться...
Да было б куда воротиться.

В назначенный час заиграет трубач,
что есть нам удача средь всех неудач,
что все мы еще молодые
и крылья у нас золотые...
1969

А потом была Победа! Настал-таки тот самый день рождения под грохот салютов и крики «ура». Двадцать один год, жив-здоров, ноги-руки на месте, лишь в душе и глазах навсегда осталась печаль, и с первых же фронтовых дней пришедшее осознание подлости войны, которое отражалось в его произведениях.

Ночь после войны
Ничем тебя в памяти не превозмочь,
первая послевоенная ночь.
Отгремели салюты, сник закат,
улеглось победное торжество.
Но не спит, но по городу ходит солдат...
Это что за бессонница водит его?
Играет оркестр в старом саду.
Как много невест в этом году!
Холодное тело трубы обхватив,
трубит музыкант забытый мотив.
И просится в сердце мелодия та,
мигает фонарь, как единственный глаз,
кружатся невесты, плывет темнота...
С разлуки их молодость началась.
Безногие люди сидят на скамье,
они не хотят говорить о войне,
лишь вслед мне упрямо и долго глядят:
«Откуда такой невредимый солдат?»
И молча грустят и вздыхают незло;
«Здорово мальчику повезло...»
А мальчик по саду идет стороной,
мальчик, выращенный войной,
две морщинка у рта горьки-горьки,
и пылью пропитаны сапоги.
Где он ни шел? По каким городам?
Полосатых верст подсчитать невмочь,
а сколько он мучился и страдал,
пока не нахлынула эта ночь,
ночь удивительной тишины,
первая ночь после войны!
1955

После демобилизации экстерном сдав экзамены за среднюю школу, поступил на филологический факультет Тбилисского университета (в Тбилиси жили его родственники). По окончании вуза четыре года работал учителем литературы. Сначала в селе Шамордино, а затем в других школах Калужской области. К калужскому периоду его жизни относится публикация первой книги. Случилось это в 1956 году, а сборник назывался очень просто – «Лирика».

Постепенно литературная деятельность вышла на первый план, а учительство Окуджава оставил в прошлом.

"Не каждому поэту удача выпадает..."
Не каждому поэту удача выпадает.
Не каждому поэту читателей хватает,
но каждому поэту пути иного нет...
Конечно, если это не лапоть, а поэт.

Артиста – не начальство – фортуна выбирает.
Он в честь нее стократно за век свой умирает,
из передряг злодейских душой выходит чист...
Конечно, если это не лапоть, а артист.

От сотворенья к судьям течет людское племя.
Судья закону служит, хоть тяжко это бремя,
грабителей карая, хулителей щадя...
Конечно, если это не лапоть, а судья.

Солдат идет с винтовкой, врага он не боится.
Но вот какая странность в душе его творится:
он пушки ненавидит, и войнам он не рад...
Конечно, если это не лапоть, а солдат.
1989

В жизни Булата Шалвовича Окуджавы выдался период, когда он попал в немилость у властей. Произошло это по нескольким причинам. Во-первых, не угодил критике. В 1961 году опубликовано первое прозаическое произведение писателя – повесть «Будь здоров, школяр», которую посчитали слишком уж выбивающейся из привычного ряда произведений фронтовой прозы, традиционно раскрывающих героизм советского воина-освободителя.

Вспомните, как охарактеризовал писатель самого себя – «смешного солдата». Главный герой повести Б. Окуджавы такой же, восемнадцатилетний мальчишка из интеллигентной семьи, со своими слабостями и страхами. И война на страницах произведения – не пафосная картинка.

Кадр из фильма "Женя, Женечка и "катюша" (1967)
В гл. роли - Олег Даль

«Я познакомился с тобой, война. У меня на ладонях большие ссадины. В голове моей – шум. Спать хочется. Ты желаешь отучить меня от всего, к чему я привык? Ты хочешь научить меня подчиняться тебе беспрекословно? Крик командира – беги, исполняй, оглушительно рявкай "Есть!", падай, ползи, засыпай на ходу. Шуршание мины – зарывайся в землю, рой ее носом, руками, ногами, всем телом, не испытывая при этом страха, не задумываясь. Котелок с перловым супом – выделяй желудочный сок, готовься, урчи, насыщайся, вытирай ложку о траву. Гибнут друзья – рой могилу, сыпь землю, машинально стреляй в небо, три раза...

Я многому уже научился. Как будто я не голоден. Как будто мне не холодно. Как будто мне никого не жалко. Только спать, спать, спать...»

И дальше герой повести говорит так.

«Потерял я ложку, как дурак. Обыкновенная такая ложка. Алюминиевая. Почерневшая. С зазубринами. И все-таки это ложка. Очень важный инструмент. Есть нечем. Суп пью прямо из котелка. А если каша... Я даже дощечку приспособил. Щепочку. Ем кашу щепочкой. У кого попросить? Каждый ложку бережет. Дураков нет. А у меня – дощечка».

Кадр из фильма "Женя, Женечка и "катюша"
В центре - Б. Окуджава

Представляете? Сплошная дискредитация образа несокрушимого солдата-героя. Ложку потерял. Щепочки какие-то, дощечки! Ужас!

Но читатели полюбили этого мальчишку в солдатской шинели.

Позже режиссер Владимир Мотыль, преодолевая огромное количество препятствий, чинимых официальными лицами, экранизировал эту лирическую повесть, дав своему замечательному фильму название «Женя, Женечка и "Катюша"» (1967). В эпизоде ленты снялся сам Булат Окуджава.

А в 1961-1962 гг. официальная критика обрушилась не только на повесть, но и на стихотворения и песни Окуджавы, объяснив это тем, что, по их мнению, «большинство этих песен не выражали настроений, дум, чаяний нашей героической молодёжи».

Одна морковь с заброшенного огорода
Мы сидим, пехотные ребята.
Позади – разрушенная хата.
Медленно война уходит вспять.
Старшина нам разрешает спать.

И тогда (откуда – неизвестно,
или голод мой тому виной),
словно одинокая невеста,
выросла она передо мной.

Я киваю головой соседям:
на сто ртов одна морковь – пустяк...
Спим мы или бредим? Спим иль бредим?
Веточки ли в пламени хрустят?

Кровь густая капает из свеклы,
лук скрывает бренный свой наряд,
десять пальцев, словно десять свекров,
над одной морковинкой стоят...

Впрочем, ничего мы не варили,
свекла не алела, лук не пах.
Мы морковь по-братски разделили,
и она хрустела на зубах.

Шла война, и кровь текла рекою.
В грозной битве рота полегла.
О природа, ты ж одной морковью,
словно мать, насытить нас смогла!

И наверно, уцелела б рота,
если б в тот последний грозный час 
ты одной любовью, о природа,
словно мать, насытила бы нас!..
1964

Кроме того, непокорный Булат частенько раздражал власти своими взглядами и действиями, не вписывающимися в траекторию «генеральной линии партии».

Молитва

Пока Земля еще вертится, пока еще ярок свет,
Господи, дай же ты каждому, чего у него нет:
мудрому дай голову, трусливому дай коня, 
дай счастливому денег... И не забудь про меня.

Пока Земля еще вертится, Господи, – твоя  власть! – 
дай рвущемуся к власти навластвоваться всласть,
дай передышку щедрому хоть до исхода дня.
Каину дай раскаянье... И не забудь про меня.

Я знаю: ты все умеешь, я верую в мудрость твою,
как верит солдат убитый, что он проживает в раю,
как верит каждое ухо тихим речам твоим,
как веруем и мы сами, не ведая, что творим!

Господи, мой Боже, зеленоглазый мой!
Пока Земля еще вертится, и это ей странно самой,
пока ей еще хватает времени и огня.
дай же ты всем понемногу... И не забудь про меня.
1963

Кстати, любопытная история произошла в те годы в Саратове. О ней рассказала Людмила Александровна Бойко, главный редактор Саратовского ТВ.

В. Высоцкий и Б. Окуджава

Помню разразившийся в Саратове скандал в связи в гастролями в нашем городе группы московских поэтов во главе с Булатом Окуджавой. Ни Окуджава, ни его стихи не подошли тогдашним нашим эшелонам власти. Быстро начали отменять их концерты, встречи в коллективах студенческих. Очень оперативно в газете вышла статья, я не помню ее заголовок, но смысл почти на уровне цитаты – такие поэты нам, саратовцам, не нужны.  Ну  и  по  закону  подлости  утром вышла газета, а днем я иду в школу № 12 на встречу с девятиклассниками. Мы с ними готовили передачу «Мое любимое стихотворение». Эта встреча была небольшой предварительной репетицией. Учительница оставляет меня в классе одну. Дети ведут себя корректно. Какие стихи будете читать? Разные: Пушкин, Лермонтов, Твардовский, Симонов, Алигер. Все прекрасно. Но каким-то чутьем чую грозовую ситуацию в классе. И, конечно, все свершилось. Мальчик, как водится, с последней парты в гробовой тишине сообщает, что будет читать Окуджаву. В пятках кольнуло. Я не уверена, что сумела скрыть свое смятение. Но чтобы оттянуть свое решение, спрашиваю: «Какое стихотворение?» Мальчик читает прекрасное стихотворение о весне, о сирени. За короткое время, когда он читал это маленькое стихотворение, я принимаю решение: будем читать Окуджаву. И вот этот выдох… Вечером читали Окуджаву, а на следующий день – пред очи председателя комитета…

– Как смели? Как могли?

И с какой партизанской отвагой я, помню, промямлила что-то вроде: «Если б снова начать» и «Иначе не могла». Повисла тяжелая пауза, и Ефим Осипович Кульжонков [в 1963-1978 гг. – председатель Саратовского областного комитета по телевидению и радиовещанию. –А. К.] вдруг сказал: «Ну ладно, на этот раз мы проскочили (меня это «мы» просто потрясло). А на будущее не зарывайтесь».

(Источник: сайт «Студия "Саратовтелефильм")

Ну, а если вернуться к разговору об образах войны, то они всегда присутствовали в произведениях Булата Окуджавы.

Поминальная

Наша память бессильна уйти от потерь,
всё с фонариком бродит в былом.
Даже в праздничный день
чья-то тихая тень
вместе с нами сидит за столом.

Блиндажи той войны все травой заросли.
Тишина, и поют соловьи.
Не слова, не молва эту землю спасли,
а открытые раны твои.

Я счастливых живых в майский день созову.
Хоть тогда под огнем ножевым
не склоняли голов, но склоните главу
перед братом погибшим своим.

Сколько лет, сколько зим, как умолкла война!
Сколько слез утекло, сколько рек...
Мы в те годы с тобою прощались сполна,
чтоб уже не прощаться вовек.
1980

"Лес таинственный лиственный..."
Лес таинственный лиственный,
весь малиновками освистанный.
То сырой и бодрящий, то молчащий в оцепенении,
потерявший, как усталая рота, равнение.

Всё мне чудится: вот сойдутся дубы,
и осины, и ели. И повторят привалов уют.
Над кострами развесят шинели 
и домашнее что-то, щемящее запоют.

Просидят без речей и без жестов 
и затекшие ноги опустят в траву...
...Вдруг посыплются по лесу колокольчики женские,
всё «ау!» да, «ау!».

И вздохнут облегченно дубы и осины 
и пойдут, листья сливши...
Тишина. Это в годы войны голосили.
По России колокольчиков не было слышно.
1956

"Здравствуй, маленький, здравствуй, счастливый сынишка мой..."
Здравствуй, маленький, здравствуй, счастливый сынишка мой,
в бумазейной рубашке, в штанишках коротких
и с глазами – двумя озорными синичками,
с развеселою ямочкой на подбородке.

С сыном

Нет, тебе невдомек, что когда-то отец твой,
сам едва не мальчишка, безусый подросток,
нес солдатскую службу со смертью в соседстве,
с первых маршей войны став негаданно взрослым.

Нет, тебе незнакомо осколков пощелкиванье,
от разрывов не приходилось сутулиться,
да и маму свою ты не видел девчонкой,
под бомбежками на воронежских улицах...

Две смешинки дрожат у тебя под глазами,
в окна смотрятся добрые звезды весенние,
и под ветром колышутся шторки кисейные,
парусами колышутся, парусами.

Здравствуй, маленький, здравствуй, счастливый сынишка мой,
в бумазейной рубашке, в штанишках коротких
и с глазами – двумя озорными синичками,
с развеселою ямочкой на подбородке.
1955

"Поздравьте меня, дорогая: я рад, что остался в живых..."
Поздравьте меня, дорогая: я рад, что остался в живых,
сгорая в преддверии рая средь маршалов и рядовых,
когда они шумной толпою, в сиянии огненных стрел,
влекли и меня за собою... Я счастлив, что там не сгорел.

Из хроник, прочитанных мною, в которых – судьба и душа,
где теплится пламя былое условно, почти не дыша,
являются мне не впервые, как будто из чащи густой,
то флаги любви роковые, то знаки надежды пустой,

то пепел, то кровь, а то слезы – житейская наша река.
Лишь редкие красные розы ее украшают слегка.
И так эта реченька катит, и так не устала катить,
что слез никаких и не хватит, чтоб горечь утрат оплатить.

Судьба ли меня защитила, собою укрыв от огня?
Какая-то тайная сила всю жизнь охраняла меня.
И так все сошлось, дорогая: наверно, я там не сгорел,
чтоб выкрикнуть здесь, догорая, про то, что другой не успел.
1985

Действительно, дарованную ему жизнь Булат Шалвович использовал мудро, успев сделать многое. Он остался в памяти людской как художник, негромко, с болью и с любовью рассказывающий о человеке.

Человек
Дышит воздухом, дышит первой травой,
камышом, пока он колышется,
всякой песенкой, пока она слышится,
теплой женской ладонью под головой.
Дышит, дышит – никак не надышится.

Дышит матерью – она у него одна,
дышит родиной – она у него единственная,
плачет, мучается, смеется, посвистывает,
и молчит у окна, и поет дотемна,
и влюбленно недолгий век свой перелистывает.
1959

Поэт никогда не расставался с надеждой и нас призывал поступать так же. Недаром это слово очень часто встречается в произведениях Окуджавы.

"В земные страсти вовлеченный..."
В земные страсти вовлеченный,
я знаю, что из тьмы на свет 
однажды выйдет ангел черный 
и крикнет, что спасенья нет.

Но простодушный и несмелый,
прекрасный, как благая весть,
идущий следом ангел белый 
прошепчет, что надежда есть.
1989

И еще Окуджава оставил нам в наследство поэтическое духовное завещание, заслужив это право всей своей жизнью и тем, что сам всегда стремился следовать сказанному.

Святое воинство
Совесть, Благородство и Достоинство – 
вот оно, святое наше воинство.
Протяни ему свою ладонь,
за него не страшно и в огонь.

Лик его высок и удивителен.
Посвяти ему свой краткий век.
Может, и не станешь победителем,
но зато умрешь, как человек.
1988

"Осудите сначала себя самого..."
Осудите сначала себя самого,
научитесь искусству такому,
а уж после судите врага своего 
и соседа по шару земному.

Научитесь сначала себе самому 
не прощать ни единой промашки,
а уж после кричите врагу своему,
что он враг и грехи его тяжки.

Не в другом, а в себе побеждайте врага,
а когда преуспеете в этом,
не придется уж больше валять дурака – 
вот и станете вы человеком.
1990

"Чувство собственного достоинства..."
Белле Ахмадулиной
Чувство собственного достоинства – вот загадочный инструмент:
созидается он столетьями, а утрачивается в момент 
под гармошку ли, под бомбежку ли, под красивую ль болтовню,
иссушается, разрушается, сокрушается на корню.

Чувство собственного достоинства – вот загадочная стезя,
на которой разбиться запросто, но обратно свернуть нельзя,
потому что без промедления, вдохновенный, чистый, живой,
растворится, в пыль превратится человеческий образ твой.

Чувство собственного достоинства – это просто портрет любви.
Я люблю вас, мои товарищи – боль и нежность в моей крови.
Что б там тьма и зло ни пророчили, кроме этого ничего 
не придумало человечество для спасения своего.

Так не траться, брат, не сворачивай, плюнь на вздорную суету – 
потеряешь свой лик божественный, первозданную красоту.
Ну зачем рисковать так попусту? Разве мало других забот?
Поднимайся, иди, служивый, лишь прямехонько, лишь вперед.
1989

Читайте и слушайте мудрого Булата Окуджаву!

И спасибо всем, кто дочитал до конца!
С уважением, 
ваша Агния.

Булат Окуджава

Список литературы

Книги Б. Окуджавы

Окуджава, Б. Ш. Избранная проза / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Известия, 1979. – 507 с.

Окуджава, Б. Ш. Избранное / Б. Ш. Окуджава. – Ростов-на-Дону : Феникс, 2000. – 304 с. – (Всемирная б-ка поэзии).

Стихотворения из этой книги дают полное представление о поэтическом творчестве Булата Окуджавы.

Окуджава, Б. Ш. Избранные произведения : в 2 т. / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Современник, 1989.

Окуджава, Б. Ш. Посвящается вам : стихи / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Советский писатель, 1988. – 144 с.

Окуджава, Б. Ш. Путешествие дилетантов : роман / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Известия, 1986. – 560 с.

Окуджава, Б. Ш. Свидание с Бонапартом : роман / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Советский писатель, 1985. – 286 с.

Окуджава, Б. [Стихотворения] / Б. Окуджава // Уроки литературы : прил. к журн. «Литература в школе». – 2011. – № 5. – С. 15.

Окуджава, Б. Ш. Чаепитие на Арбате : стихи разных лет / Б. Ш. Окуджава. – Москва : Корона-Принт, 1997. – 576 с.

О нём

Алексеева, Т. Бумажный солдат : Булат Окуджава о войне / Т. Алексеева // Классное руководство и воспитание школьников : газ. Изд. дома «Первое сент.». – 2011. – № 8. – С. 34-36. – Прил.: Классное руководство и воспитание школьников: электронное прил. – 2011. – № 8.

Аннинский, Л. Аристократ в интеллигентстве / Лев Аннинский // Родина. – 2008. – № 8. – С. 125.

Аристократизм и интеллигентство в судьбе Булата Окуджавы.

Аннинский, Л. А. Барды : сборник биографической информации / Л. А. Аннинский. – Москва : Согласие, 1999. – 164 с.

Книга посвящена «отцам-основателям» жанра, среди которых А. Вертинский, Ю. Визбор, Н. Матвеева, В. Высоцкий, Ю. Ким, Б. Окуджава...

Богомолов, Н. Булат Окуджава и массовая культура / Н. Богомолов // Вопросы литературы. – 2002. – № 3. – С. 3-14.

Бойко, С. Булат Окуджава. Ранний автограф песни / С. Бойко // Вопросы литературы. – 2003. – № 5. – С. 298-302.

О стихотворении Булата Окуджавы «Не бродяги, не пропойцы...» (1957).

Бойко, С. С. Проза Булата Окуджавы на исторические сюжеты в историко-литературном контексте / С. С. Бойко // Филологические науки. – 2010. – № 1. – С. 3-13. – Библиогр.: с. 12-13.

В статье путем анализа жанровых форм произведений на исторические сюжеты прослежена литературная традиция исторического романа XIX в. и преемственная связь с нею прозы Булата Окуджавы. Делаются выводы о жанровых особенностях прозы Окуджавы и проблемах ее восприятия.

Бойко, С. С. «Фантазии» Булата Окуджавы : (к вопросу о музыкальных формах в лирическом творчестве) / С. С. Бойко // Филологические науки. – 2001. – № 1. – С. 14-21.

Бубенщикова, З. С. «Давайте понимать друг друга с полуслова...» : вечер, посвященный жизни и творчеству Булата Шалвовича Окуджавы / З. С. Бубенщикова // Уроки литературы : прил. к журн. «Литература в школе». – 2011. – № 5. – С. 9-14.

Быков, Д.* Булат Окуджава : главы из книги / Дмитрий Быков // Дружба народов. – 2008. – № 12. – С. 103-143. – Окончание. Начало в № 11. 

Быков, Д.* Булат Окуджава : главы из книги / Дмитрий Быков ; вступ. заметка автора // Дружба народов. – 2008. – № 11. – С. 4-67. – Окончание следует. 

Быков, Д.* «Есть высшая свобода и мы идем за ней» / Дмитрий Быков // Наука и религия. – 2009. – № 8. – С. 26-29.

Отрывок из книги, посвященной жизни, творчеству и общественным взглядам поэта Булата Шалвовича Окуджавы в 60-е годы 20 века.

Быков, Д.* Миф арбатского счастливчика / Дмитрий Быков // Родина. – 2008. – № 8. – С. 117-124.

О судьбе и творчестве Булата Окуджавы.

Дмитренко, С. Я историю излагаю... / С. Дмитренко // Литература : прил. к газ. «Первое сент.». – 2009. – № 8. – С. 4-5.

-- материалы к урокам -- русские поэты -- войны

Елисеева, Т. А. Военные песни Булата Окуджавы / Т. А. Елисеева // Литература в школе. – 2009. – № 5. – С. 35-38 : ил.

Материал для проведения урока литературы в 7 классе по военным песням Булата Окуджавы.

  

Зайцев, В. А. Вариации на тему одной солдатской песни : (Ив Монтан и Окуджава, Высоцкий, Галич) / В. А. Зайцев // Филологи-ческие науки. – 2003. – № 3. – С. 77-85.

Поэтический «вызов» 1950-60 годов, рождение авторской песни, истоки которой уходят в классическую и фольклорную традицию.

Зайцев, В. А. История русской литературы второй половины ХХ века : учебное пособие  / В. А. Зайцев, А. П. Герасименко. – Моск-ва : Академия, 2008. – 448 с. – (Высш. проф. образование. Филология).

В книге дан обстоятельный очерк развития отечественной литературы в 1950-1990-е годы в «метрополии» и зарубежье, выявлены ее существенные черты и особенности, прослежены пути движения художественной прозы и поэзии и др.

Злобина, Э. М. Традиции повествования «Евгения Онегина» в романе Б. Ш. Окуджавы «Путешествие дилетантов» / Э. М. Зобнина // Русская словесность. – 2007. – № 4. – С. 8-13.

Пушкинские мотивы в постмодернистском романе Б. Ш. Окуджавы «Путешествия дилетантов».

Кнабе, Г. Булат Окуджава и культурно-историческая мифология. От шестидесятых к девяностым / Г. Кнабе // Вопросы литературы. – 2006. – № 5. – С. 135-167.

Булат Окуджава и Арбат. Арбатская тема в поэзии Окуджавы.

Крылов, А. Из запасных файлов / Андрей Крылов // Вопросы литературы. – 2011. – № 5. – С. 455-473.

Малоизвестные и спорные моменты в творчестве Б. Окуджавы.

Кулагин, А. Филологи о бардах: новые труды, новые подходы / А. Кулагин // Новое литературное обозрение. – 2010. – № 6. – С. 325-344.

Новые исследования об авторской песне 20 века.

Латынина, А. «Нам нравится наша версия» : Булат Окуджава в интерпретации Дмитрия Быкова / Алла Латынина // Новый мир. – 2009. – № 6. – С. 175-182.

О книге Дмитрия Быкова* о Булате Окуджаве, вышедшей в серии ЖЗЛ.

Леонтьева, Т. Н. Диктанты по Окуджаве : старшие классы / Т. Н. Леонтьева // Русский язык : прил. к газ. «Первое сент.». – 2004. – № 19. – С. 31.

Леонтьева, Т. Н. Незабываемое прошлое : диктант / Т. Н. Леонтьева // Русский язык : журн. Изд. дома «Первое сент.». – 2012. – № 3. – С. 17. – Прил.: Русский язык : электронное прил. – 2012. – март.

Предложен отрывок из произведения Б. Окуджавы в качестве текста для диктанта, ориентированного на программу 10-11 классов.

Малиновский, А. А. Надежда как имя собственное и нарицательное в поэзии Булата Окуджавы / А. А. Малиновский // Русский язык в школе. – 2010. – № 4. – С. 30-34.

О сквозном, сложном образе лирики поэта, выраженном именем собственным и нарицательным – Надежда (надежда).

Михайлова, В. М. «На любовь свое сердце настрою...» : вечер памяти Булата Шалвовича Окуджавы / В. М. Михайлова // Уроки литературы : прил. к журн. «Литература в школе». – 2011. – № 5. – С. 6-9.

Нодель, Ф. Война застала их семнадцатилетними : О писателях-фронтовиках / Ф. Нодель // Классное руководство и воспитание школьников : прил. к газ. «Первое сент.». – 2009. – № 8. – С. 44-45.

Орлова, В. В. Подготовка к ГИА по тексту Булата Окуджавы / В. В. Орлова, А. В. Волкова // Русский язык : журн. Изд. дома «Первое сент.». – 2013. – № 5. – С. 11-14. – Прил.: Русский язык : электронное прил. – 2013. – май.

На диске – электронном приложении к журналу – содержатся раздаточные материалы к уроку в 9 классе в виде экземпляра ученика и экземпляра учителя.

Розенблюм, О. «Путешествие дилетантов» Булата Окуджавы: «прошлое» и «документ» / Ольга Розенблюм // Новое литературное обозрение. – 2011. – № 5. – С. 367-372. – Рец. на кн.: Уварова С. Метаистория Булата Окуджавы : образ документа в романе «Путешествие дилетантов»/ С. Уварова. – Стокгольм : Stockholm University, 2009. – 222 с. 

Розенблюм, О. Путь в литературу Булата Окуджавы: между официальной культурой и культурной периферией / О. Розенблюм // Вопросы литературы. – 2007. – № 4. – С. 177-213.

Тбилисский и калужский периоды жизни Б. Окуджавы. Задача статьи – показать основные вехи и проблемные поля этого пути; существование в пространстве между официальной и культурной периферией.

Русская литература ХХ – начала ХХI века : учебное пособие для студентов высших педагогических учебных заведений : в 2 т. / [Л. П. Кременцов [и др.] ; под ред. Л. П. Кременцова. – Москва : Академия, 2009. – Т. 2 : 1950-2000-е годы. – 496 с. – (Высш. проф. образование. Педагогические специальности).

Во втором томе учебного пособия рассматриваются особенности развития русской литературы 1950-2000-х годов, даются обзорные главы по прозе, поэзии и драматургии 1950-1990-х годов.

Русские писатели в журнале «Secul 20» / вступ. заметка и публ. Т. Николеску // Вопросы литературы. – 2007. – № 1. – С. 342-349.

О румынском журнале «Secul 20» («Двадцатый век»), характерными чертами которого были тематическая организация, переводы западной литературы, интервью с иностранными авторами и литературоведами. В журнале печатались и русские писатели.

Сафронова, Е. «А что-то главное пропало...» / Е. Сафронова // Октябрь. – 2009. – № 12. – С. 162-171.

О месте авторской песни в литературоведении.

Силькова, Л. Пусть будет дверь открыта... / Л. Силькова // Литература : прил. к газ. «Первое сент.». – 2003. – № 31. – С. 14-15.

О Булате Шалвовиче Окуджаве.

Старшинова, О. Л. Все это в памяти моей / О. Л. Старшинова // Литература в школе. – 2009. – № 4. – С. 44-46.

Сценарий устного журнала.

Типикин, Е. В. Автограф Булату Окуджаве / Е. В. Типикин // Человек. – 2011. – № 1. – С. 137-147 : фот., ил.

Публикуемые воспоминания о Булате Окуджаве раскрывают некоторые неизвестные страницы его жизни.

Успенский, П. Время в стихотворении Булата Окуджавы «Чаепитие на Арбате» / П. Успенский // Русский язык : прил. к газ. «Первое сент.». – 2004. – № 17. – С. 4-6.

Учамбрина, И. Девушка моей мечты : Читаем рассказ Булата Окуджавы / И. Учамбрина // Литература : газ. Изд. дома «Первое сент.». – 2010. – № 17. – С. 12-16. – Библиогр.: с. 16 (3 назв.).

-- уроки литературы – 10-11 класс -- тема репрессий -- тема тоталитаризма

Учамбрина, И. А. «Совесть, благородство и достоинство – вот оно святое наше воинство» : литературно-музыкальная композиция по творчеству Б. Окуджавы / И. А. Учамбрина // Уроки литературы : прил. к журн. «Литература в школе». – 2011. – № 5. – С. 3-6. – Библиогр.: с. 6 (3 назв.).

Фролова, О. Е. Военные песни Б. Ш. Окуджавы / О. Е. Фролова // Русская речь. – 2005. – № 3. – С. 32-40.

Черников, А. П. «...Нам нужна одна победа» : Тема Великой Отечественной войны в поэзии Булата Окуджавы / А. П. Черников // Литература в школе. – 2014. – № 1. – С. 20-22.

Шевкунов, Т. Как Булат стал Иваном / Тихон Шевкунов // Наука и религия. – 2011. – № 12. – С. 23.

О смерти писателя Булата Окуджавы.

Шраговиц, Е. Генезис «Батального полотна» Булата Окуджавы / Евгений Шраговиц // Вопросы литературы. – 2011. – № 6. – С. 72-86.

Военно-историческая тема в творчестве Булата Окуджавы на примере песни-стихотворения «Батальное полотно».

Шраговиц, Е. Два разных пиджака, или О чем Окуджава написал песню «Старый пиджак» / Е. Шраговиц // Вопросы литературы. – 2013. – № 2. – С. 351-363.

Литературный анализ произведения Булаты Окуджавы «Старый пиджак».

Шраговиц, Е. О двух песнях Б. Окуджавы / Евгений Шраговиц // Новое литературное обозрение. – 2012. – № 3. – С. 199-214.

История создания и анализ песен Окуджавы «Неистов и упрям...» и «Шарманка-шарлатанка».

Шраговиц, Е. Перекличка трех поэтов: Окуджава, Георгий Иванов, Тютчев / Е. Шраговиц // Звезда. – 2011. – № 7. – С. 206-212.

О русской поэтической традиции.

Полнотекстовая база e-Library

Александрова, М. А. Античность в романе Булата Окуджавы «Путешествие дилетантов» / М. А. Александрова // Новый филологический вестник. 2009. Т. 11. № 4. С. 33-49.

Александрова, М. А. «Грибоедовская легенда» Пушкина в рецепции Булата Окуджавы / М. А. Александрова // Известия Волго-градского государственного педагогического университета. 2010. Т. 46. № 2. С. 153-156.

Александрова, М. А. Диалог с Л. Н. Толстым в повести Булата Окуджавы «Будь здоров, школяр» / М. А. Александрова // Сибирский филологический журнал. 2013. № 2. С. 164-171.

Александрова, М. А. «Маленький человек» в романе Булата Окуджавы «Свидание с Бонапартом» / М. А. Александрова // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2010. № 4. С. 305-312.

Александрова, М. А. О романсовой традиции в лирике Булата Окуджавы: поэтика «Ваньки Морозова» / М. А. Александрова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Филология. Журналистика. 2012. Т. 12. № 4. С. 77-83.

Александрова, М. А. Об элегии в лирике Булата Окуджавы / М. А. Александрова // Новый филологический вестник. 2008. Т. 7. № 2. С. 109-121.

Александрова, М. А. Роза в сюжете стихотворения Булата Окуджавы «Я пишу исторический роман» / М. А. Александрова // Новый филологический вестник. 2006. № 3. С. 262-268.

Александрова, М. А. Розы поэта: стихотворение Булата Окуджавы «Мне не хочется писать…» в контексте классической традиции / М. А. Александрова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Филология. Журналистика. 2012. Т. 12. № 1. С. 111-115.

Али, Н. Ф. Личные обращения в поэзии Булата Окуджавы / Н. Ф. Али // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2008. № 3. С. 36-38.

Бойко, С. С. Владимир Набоков и Булат Окуджава: к проблеме литературной репутации / С. С. Бойко // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2008. № 9. С. 146-160.

Бойко, С. С. «...Погода стояла прекрасная», или «Это просто сетребьен какой-то»: заголовочный комплекс в прозе Булата Окуджавы / С. С. Бойко // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2007. № 7. С. 86-105.

Бойко, С. С. Поздняя поэтическая публицистика Булата Окуджавы в контексте русского языка конца ХХ столетия / С. С. Бойко // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2011. № 7. С. 189-193.

Бойко, С. С. «Я познакомился с тобой, война...»: персонажи Фронтовой лирической повести и Школяр Булата Окуджавы / С. С. Бойко // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2010. № 2. С. 173-184.

Бутаева, З. А. Арбат как центральный хронотоп в поэтической системе Б. Окуджавы / З. А. Бутаева // Теория и практика общественного развития. 2010. № 4. С. 302-305.

Выдрина, В. В. Ритм прозы А. С. Пушкина и Б. Ш. Окуджавы / В. В. Выдрина // Альманах современной науки и образования. 2008. № 2-2. С. 45-47.

Каплан, А. Б. Окуджава и Андерсен / А. Б. Каплан // Культурология. 2003. № 3. С. 88-91.

Карстен, А. В. Образ XIX века в лирике Б. Окуджавы: к вопросу о мотивных перекличках в поэтических и прозаических текстах писателя / А. В. Карстен // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Филология. Журналистика. 2011. Т. 11. № 4. С. 94-98.

Кипнес, Л. В. Типология женских образов в творчестве Б. Ш. Окуджавы /Л. В. Кипнес // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2008. № 2. С. 249-256.

Матюшкина, Е. Н. Авантюрность в исторической прозе Б. Окуджавы / Е. Н. Матюшкина // Вестник Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина. 2013. Т. 1. № 3. С. 43-49.

Матюшкина, Е. Н. Тип героя в исторических романах Б. Окуджавы / Е. Н. Матюшкина // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2011. Т. 12. № 1. С. 272-278.

Матюшкина, Е. Н. Традиции русского символизма в поэзии Б. Окуджавы / Е. Н. Матюшкина // Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 7. С. 98-100.

Мосова, Д. В. Стихотворение Булата Окуджавы «Не бродяги, не пропойцы…»: диалог с Блоком на фоне Киплинга / Д. В. Мосова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Филология. Журналистика. 2012. Т. 12. № 2. С. 85-88.

О Чжон Хюн Музыка – доминанта поэтики Б. Ш. Окуджавы / О Чжон Хюн // Вестник Центра международного образования Московского государственного университета. Филология. Культурология. Педагогика. Методика. 2012. № 4. С. 103-106.

Розенблюм, О. М. Окуджава в 1946 – 1948 годы: «Соломенная лампа», консультации Крейтана, следственное дело / О. М. Розенблюм // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2008. № 9. С. 161-177.

Свиридов, С. В. «Любовь-морковь» Булата Окуджавы : (судьба и смысл одного рифморяда) / С. В. Свиридов // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. 2008. № 8. С. 94-96.

Смирнова, А. И. Роман Булата Окуджавы «Путешествие дилетантов»: архитектоника и жанр / А. И. Смирнова // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 8: Литературоведение. Журналистика. 2006. № 5. С. 111-116.

Сычева, А. В. Жанр баллады в поэтическом творчестве Булата Окуджавы / А. В. Сычёва // Историческая поэтика жанра. 2007. № 2. С. 75-81.

Сычева, А. В. Жанр романса в поэзии Б. Окуджавы (переводоведческие аспекты) / А. В. Сычева // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена. 2008. № 73-1. С. 445-449.

Ямских, Т. Н. Лингвокультурологический анализ прозаических произведений Б. Окуджавы: дидактический потенциал / Т. Н. Ямских // Вестник Красноярского государственного педагогического университета им. В. П. Астафьева. 2012. № 4 (22). С. 328-332.

Обновление: *автор признан иноагентом 29.07.2022