"Мой ангел, как я вас люблю!". Литературные герои признаются в любви

Пару лет назад в День всех влюбленных мы с вами осуществили литературное путешествие по тем страницам, на которых описывалась первая встреча двоих, – Его и Её. Одно мгновенье, один взгляд – и вот уже в сердцах зажигается любовь. Чудо совершилось, и ничто теперь не будет как прежде.

Но встретиться мало. Коль уж полюбил, то рано или поздно наступает момент, когда сердечные чувства больше не могут оставаться невысказанными, приходит пора признаться в них. Но как же это трудно! В груди и волнение, и смятение, и экзотическая смесь страха с восторгом...

Сегодня вспоминаем любовные признания, прозвучавшие в художественных произведениях русской и зарубежной литературы. Почитаем, а также кое-что посмотрим и послушаем.

Всех неисправимых романтиков приглашаю за собой!

Грустно, но ни встречи, ни пылкие признания, хоть в жизни, хоть в литературе, не гарантируют того, что мужчина и женщина будут отныне и навеки вместе. Увы-увы!.. И далеко не всем из тех, чьи слова сегодня прозвучат, была уготована счастливая история любви. Некоторым очень в этом не повезло… Но мы будем свидетелями того единственного волшебного мгновения, когда два человека рядом, сердце стремится к сердцу, и из самой его глубины идут самые нежные, огненные, сильные и благородные слова. Они трогают нас, читателей. Ведь любой человек или испытал, или хотел бы испытать столь же искреннее и прекрасное проявление чувств, обращенное именно к нему. И будет так до скончания веков! 

Александра Осипова

А не начать со стихотворения, которое так и называется, –  «Признание», написанного Александром Сергеевичем Пушкиным, было бы выше моих сил. И пусть оно не лишено некоторой иронии, но как же всё в нём узнаваемо для каждого, кто был хотя бы раз безответно влюблен.

Александр ПУШКИН

ПРИЗНАНИЕ

Я вас люблю, – хоть я бешусь,

Хоть это труд и стыд напрасный,

И в этой глупости несчастной

У ваших ног я признаюсь!

Мне не к лицу и не по летам...

Пора, пора мне быть умней!

Но узнаю по всем приметам

Болезнь любви в душе моей:

Без вас мне скучно, – я зеваю;

При вас мне грустно, – я терплю;

И, мочи нет, сказать желаю,

Мой ангел, как я вас люблю!

Когда я слышу из гостиной

Ваш легкий шаг, иль платья шум,

Иль голос девственный, невинный,

Я вдруг теряю весь свой ум.

Вы улыбнетесь – мне отрада;

Вы отвернетесь – мне тоска;

За день мучения – награда

Мне ваша бледная рука.

Когда за пяльцами прилежно

Сидите вы, склонясь небрежно,

Глаза и кудри опустя, –

Я в умиленье, молча, нежно

Любуюсь вами, как дитя!..

Сказать ли вам мое несчастье,

Мою ревнивую печаль,

Когда гулять, порой, в ненастье,

Вы собираетеся вдаль?

И ваши слезы в одиночку,

И речи в уголку вдвоем,

И путешествия в Опочку,

И фортепьяно вечерком?..

Алина! сжальтесь надо мною.

Не смею требовать любви.

Быть может, за грехи мои,

Мой ангел, я любви не стою!

Но притворитесь! Этот взгляд

Всё может выразить так чудно!

Ах, обмануть меня не трудно!..

Я сам обманываться рад!

Это лирическое обращение к Александре Осиповой – приемной дочери доброго друга поэта – Прасковьи Александровны Осиповой-Вульф, владелицы соседнего с Михайловским села Тригорское. Для ссыльного Пушкина поездки туда и общение с членами этой большой семьи всегда были источником душевной радости и вдохновения. Так получилось, что скромная молчаливая красавица сумела покорить сердце Пушкина, сама того не желая. Александре Ивановне было тогда 19 лет, ее тезке и поклоннику – 27. Любви к нему девушка не испытывала, но благодаря чувству, которое она внушила поэту, появилось на свет «Признание», а Осипова вошла в историю литературы как одна из муз Пушкина.

Между прочим, стихотворение при жизни Александра Сергеевича опубликовано не было. Да он и не собирался этого делать, написал его как личное послание и держал в своем архиве.

Столь же безответными оказались и чувства одного из главных героев пьесы Антона Павловича Чехова «Чайка».

Константин Треплев и Нина Заречная были молоды, талантливы и влюблены друг в друга, но, как иногда бывает, девушка полюбила другого, уехала, а Константин так и не сумел забыть ее. После нескольких лет разлуки они встречаются. 

"Чайка". Спектакль МХТ.
Треплев - Е. Миронов,
Нина - А. Скорик

Т р е п л е в. Нина, я проклинал вас, ненавидел, рвал ваши письма и фотографии, но каждую минуту я сознавал, что душа моя привязана к вам навеки. Разлюбить вас я не в силах, Нина. С тех пор, как я потерял вас и как начал печататься, жизнь для меня невыносима, – я страдаю... Молодость мою вдруг как оторвало, и мне кажется, что я уже прожил на свете девяносто лет. Я зову вас, целую землю, по которой вы ходили; куда бы я ни смотрел, всюду мне представляется ваше лицо, эта ласковая улыбка, которая светила мне в лучшие годы моей жизни...

Горячее признание не смогло растопить сердце Нины. Оно не откликнулось…

А героине первого романа Ивана Сергеевича Тургенева «Рудин» Наталье Алексеевне Ласунской заглавный герой – Дмитрий Николаевич был мил и люб. Оказалось, что и Рудин разделяет ее чувства. Волнующий разговор состоялся вечером в саду.

Рудин стоял, скрестив руки на груди, и слушал с напряженным вниманием. Сердце в нем билось сильно, и он невольно удерживал дыхание. Наконец ему послышались легкие, торопливые шаги, и в беседку вошла Наталья.

Рудин бросился к ней, взял ее за руки. Они были холодны, как лед.

- Наталья Алексеевна! – заговорил он трепетным шепотом, – я хотел вас видеть… я не мог дождаться завтрашнего дня. Я должен вам сказать, чего я не подозревал, чего я не сознавал даже сегодня утром: я люблю вас.

Руки Натальи слабо дрогнули в его руках.

- Я люблю вас, – повторил он, – и как я мог так долго обманываться, как я давно не догадался, что люблю вас!.. А вы?.. Наталья Алексеевна, скажите, вы?..

Наталья едва переводила дух.

- Вы видите, я пришла сюда, – проговорила она наконец.

- Нет, скажите, вы любите меня?

- Мне кажется… да… – прошептала она.

Рудин еще крепче стиснул ее руки и хотел было привлечь ее к себе…

Наталья быстро оглянулась. 

Иллюстрация В. Милашевского
к роману "Рудин"

- Пустите меня, мне страшно – мне кажется, кто-то нас подслушивает… Ради бога, будьте осторожны. Волынцев догадывается.

- Бог с ним! Вы видели, я и не отвечал ему сегодня… Ах, Наталья Алексеевна, как я счастлив! Теперь уже ничто нас не разъединит!

Наталья взглянула ему в глаза.

- Пустите меня, – прошептала она, – мне пора.

- Одно мгновенье, – начал Рудин…

- Нет, пустите, пустите меня…

- Вы как будто меня боитесь?

- Нет; но мне пора…

- Так повторите по крайней мере еще раз…

- Вы говорите, вы счастливы? – спросила Наталья.

- Я? Нет человека в мире счастливее меня! Неужели вы сомневаетесь?

Наталья приподняла голову. Прекрасно было ее бледное лицо, благородное, молодое и взволнованное – в таинственной тени беседки, при слабом свете, падавшем с ночного неба.

- Знайте же, – сказала она, – я буду ваша.

- О, боже! – воскликнул Рудин.

Но Наталья уклонилась и ушла. Рудин постоял немного, потом вышел медленно из беседки. Луна ясно осветила его лицо; на губах его блуждала улыбка.

- Я счастлив, – произнес он вполголоса. – Да, я счастлив, – повторил он, как бы желая убедить самого себя.

Будто бы всё складывается так удачно. Но, кажется, эту гармонию немного нарушают последние из приведенной цитаты слова автора…

Ну, а теперь перед нами развернется совсем другая ситуация! В ней поначалу о взаимности и думать не приходится, но зато в конце… Впрочем, в комедиях такие повороты – не редкость, а это именно комедия выдающегося драматурга Александра Николаевича Островского (написанная в соавторстве с Николаем Соловьевым) «Женитьба Белугина».

Андрей Белугин, до потери сознания влюбившийся в Елену Кармину и робеющей перед предметом своей страсти, ей неинтересен. Он купец, купеческий сын, человек прямой, витиеватостям не обученный, но зато чистый и искренний. Красавица Елена – из дворянской семьи, и, несмотря на затруднительное материальное положение, считает, что неотесанный купчишка – ей вовсе не пара. И никаких его достоинств в упор не замечает. Совсем другого мужчину хочет она видеть рядом с собой.

Итак, наблюдаем за сценой признания.

Сцена из спектакля  Саратовского ТЮЗа
"Женитьба Белугина" (1990)

Е л е н а. Ну, а с вами что такое случилось?..

А н д р е й. Так, вдруг-с... такое расположение бывает, что все мысли перепутаны и точно в тумане!..

Е л е н а. А можно спросить о причине? "Так вдруг"... Да ведь от чего-нибудь это нашло на вас!

А н д р е й. Пущай же цветы вам это скажут-с!

Е л е н а. Цветы? они молчат... только хорошо пахнут... свежие!

А н д р е й. Нет-с... они говорят...

Е л е н а. Очень тихо, значит... я не слышу!..

А н д р е й. Они говорят-с, говорят про любовь того человека, который, может, самый несчастный!..

Е л е н а. Не понимаю!..

А н д р е й. И нельзя вам понять-с: у вас все будто как шутка, вы все смеетесь... но вам шутить можно, а мне нельзя-с: пришло то самое время, когда надо эту шутку кончить!..

Е л е н а. Ах, говорите ясней!..

А н д р е й. Елена Васильевна, всего два слова: моя любовь – не шутка... не шутка-с: тут вся моя жизнь в ней-с! Елена Васильевна, у меня все решено-с, и теперь я вашей руки прошу-с... Отвечайте мне, Елена Васильевна... прямо от души... и прошу вас сию минуту-с... ждать мне, по моим чувствам, никак невозможно-с! (Смотрит в окно.)

Елена наклоняется к букету.

Е л е н а (как бы про себя). Вот неожиданность!

А н д р е й. Ежели я сказал глупость, оскорбил вас, так прямо и говорите... и больше вы меня не увидите!..

Е л е н а (помолчав). А давно вам это в голову пришло?

А н д р е й. А с той самой минуты, как я вас увидел-с! У меня была и невеста, но это дело я покончил; теперь только ваш ответ-с...

Однако не всем влюбленным литературным героям, принадлежащим к разным слоям общества, так везет с жанром. В драме их испытания будут совсем нешуточными, а преодолевать придется крайне сложные барьеры: активное сопротивление родных и близких, собственные сомнения и страхи, и еще много других, настолько же способных выбить из седла даже самые крепкие натуры.

Американский писатель Джек Лондон в романе «Мартин Иден», во многом считающимся автобиографическим, рассказал историю простого парня, бывшего моряка, встретившего однажды утонченную Руфь – дочь богатого буржуа. Трудно представить себе людей настолько разных по воспитанию и условиям жизни, но Мартин талантлив, жаден до новых знаний, нацелен на самосовершенствование. Во многом причиной произошедших в нём изменений стала его любовь к Руфи. Ради того, чтобы быть достойным этой девушки, он готов день и ночь учиться, работать над собой. Руфь тоже влюбляется в Мартина, хотя вначале не понимает себя, пугается этого чувства. Но разве доводы рассудка могут противостоять любви?..

Фильм-спектакль "Мартин Иден" (СССР, 1976)
Мартин - Ю. Богатырев,
Руфь - И. Печерникова

Он склонился к ней; она заговорила.

- Когда вы полюбили меня? – спросила она шепотом.

- С первого дня, с самого первого раза, как только я вас увидел. Еще тогда полюбил, и с тех пор с каждым днем любил все сильнее. А теперь еще сильнее люблю, дорогая. Я совсем сошел с ума. У меня голова кружится от счастья.

- Мартин... дорогой. Как я рада, что я женщина, – сказала она, глубоко вздохнув.

Он снова крепко сжал ее в объятиях, потом тихо спросил:

- А вы, когда вы поняли впервые?

- О, я поняла это давно, почти сразу!

- Значит, я был слеп, как летучая мышь! – вскричал Мартин, и в его голосе прозвучала досада. – Я догадался об этом только теперь, когда поцеловал вас.

- Я не то хотела оказать.

Она слегка отодвинулась и взглянула на него.

- Я поняла уже давно, что вы меня любите.

- А вы? – спросил он.

- Мне это открылось как-то вдруг. – Она говорила очень тихо, глаза ее затуманились, щеки порозовели – Я не понимала до тех пор, пока вы не обняли меня. И я никогда не думала, что могу выйти за вас замуж, Мартин. Чем вы приворожили меня?

- Не знаю, – улыбнулся он. – Разве только своей любовью. Моя любовь могла бы растопить камень, а не то что сердце живой женщины.

- Это так всё не похоже на любовь, как я ее себе представляла, – задумчиво произнесла она.

- Как же вы себе ее представляли?

- Я не думала, что она такая.

Она секунду смотрела в его глаза и потом сказала, потупившись:

- Я совсем ничего не понимала.

Ему снова захотелось привлечь Руфь к себе, но он медлил, боясь испугать ее, и только рука, обнимавшая ее, невольно чуть дрогнула.

Бывает и так, что встречаются люди, будто бы равные друг другу по своему положению, но слишком мало гармонируют их характеры, взгляды и ритм жизни. Бог весть, как может родиться между ними любовь! Но она рождается и оставляет след на всю жизнь, какой бы ни суждено ей быть, длинной или короткой.

К примеру, ставший нарицательным главный герой романа Ивана  Александровича Гончарова «Обломов» и его возлюбленная – Ольга Ильинская.

Нет, не всегда Илья Ильич лежал на диване в халате, как, возможно, думают те, кто имеет лишь поверхностные знания о произведении. Но пусть их утешит тот факт, что хрестоматийный халат будет упомянут в сцене объяснения в любви.

Итак, Обломов и Ольга встретились и полюбили друг друга. Вот они говорят о своих чувствах, но даже в такой момент видна их разность…

- Что со мной? – в раздумье спросил будто себя Обломов.

- Сказать – что?

- Скажите.

- Вы... влюблены.

- Да, конечно, – подтвердил он, отрывая ее руку от канвы, и не поцеловал, а только крепко прижал ее пальцы к губам и располагал, кажется, держать так долго.

Она пробовала тихонько отнять, но он крепко держал.

- Ну, пустите, довольно, – сказала она.

- А вы? – спросил он. – Вы... не влюблены... 

Обломов и Ольга.
Иллюстрация Н. Щеглова

- Влюблена, нет... я не люблю этого: я вас люблю! – сказала она и поглядела на него долго, как будто поверяла и себя, точно ли она любит.

- Лю... блю! – произнес Обломов. – Но ведь любить можно мать, отца, няньку, даже собачонку: все это покрывается общим, собирательным понятием "люблю", как старым...

- Халатом? – сказала она засмеявшись. – А propos, где ваш халат?

- Какой халат? У меня никакого не было.

Она посмотрела на него с улыбкой упрека.

- Вот вы о старом халате! – сказал он. – Я жду, душа замерла у меня от нетерпения слышать, как из сердца у вас порывается чувство, каким именем назовете вы эти порывы, а вы... бог с вами, Ольга! Да, я влюблен в вас и говорю, что без этого нет и прямой любви: ни в отца, ни в мать, ни в няньку не влюбляются, а любят их...

- Не знаю, – говорила она задумчиво, как будто вникая в себя и стараясь уловить, что в ней происходит. – Не знаю, влюблена ли я в вас; если нет, то, может быть, не наступила еще минута; знаю только одно, что я так не любила ни отца, ни мать, ни няньку...

- Какая же разница? Чувствуете ли вы что-нибудь особенное!.. – добивался он.

- А вам хочется знать? – спросила она лукаво.

- Да, да, да! Неужели у вас нет потребности высказаться?

- А зачем вам хочется знать?

- Чтоб поминутно жить этим: сегодня, всю ночь, завтра – до нового свидания... Я только тем и живу.

- Вот видите, вам нужно обновлять каждый день запас вашей нежности! Вот где разница между влюбленным и любящим. Я...

- Вы?.. – нетерпеливо ждал он.

- Я люблю иначе, – сказала она, опрокидываясь спиной на скамью и блуждая глазами в несущихся облаках. – Мне без вас скучно; расставаться с вами ненадолго – жаль, надолго – больно. Я однажды навсегда узнала, увидела и верю, что вы меня любите, – и счастлива, хоть не повторяйте мне никогда, что любите меня. Больше и лучше любить я не умею.

А завершить сегодняшний пост мне захотелось одной из самых романтичных сцен признания. В романе французского писателя Виктора Гюго «Отверженные» мы знакомимся с Козеттой и Мариусом задолго до их встречи. Герои растут, взрослеют, наконец, пути их пересекаются, и они начинают осознавать рождение самого весеннего из всех чувств… Но их, не успевших даже как следует познакомиться, судьба на время разводит. И вдруг Козетта обнаруживает в своем саду таинственную тетрадь с чьими-то размышлениями о любви. А потом однажды вечером появляется Он…

"Отверженные" (Великобритания, 2012)
Козетта - А. Сейфред,
Мариус - Э. Редмэйн

Он стоял с непокрытой головой. Он был бледен и худ. В темноте едва можно было различить его черную одежду. В сумерках белел его прекрасный лоб, тонули в тени глаза. Под дымкой необычайного умиротворения в нем было что-то от смерти и ночи. Свет угасавшего дня и мысль отлетавшей души озаряли его лицо.

Казалось, то был еще не призрак, но уже не человек.

Его шляпа лежала неподалеку на траве.

Козетта, – близкая к обмороку, не вскрикнула. Она медленно отступала, потому что чувствовала, как ее влечет к нему. Он не шевельнулся. От него веяло чем-то неизреченным и печальным, и она чувствовала его взгляд, хотя глаз его не видела.

Отступая, Козетта почувствовала за собой дерево и прислонилась к нему. Не будь этого дерева, она бы упала.

И тут она услышала его голос, каким он никогда ни с кем не говорил, чуть различимый в шелесте листьев и шептавший ей:

- Простите меня, я здесь. Сердце мое истосковалось, я не мог больше так жить, и вот я пришел сюда. Вы прочли то, что я положил на скамью? Вы узнаете меня? Не бойтесь. Помните тот день, когда вы на меня взглянули? С тех пор прошло так много времени! Это было в Люксембургском саду, возле статуи Гладиатора. А день, когда вы прошли мимо? Это было шестнадцатого июня и второго июля. Почти год тому назад. Я не видел вас очень давно. Я спрашивал у женщины, сдающей стулья, и она мне сказала. что больше не видела вас. Вы жили в новом доме на Западной улице на третьем этаже, окнами на улицу, – видите, я знаю и это. Я провожал вас. Что же мне оставалось делать? А потом вы исчезли. Однажды, когда я читал газеты под аркадой Одеона, мне показалось, что вы прошли. Я побежал. Но нет. То была какая-то женщина в такой же шляпке, как у вас. Ночью я прихожу сюда. Не бойтесь, никто меня не видит. Я прихожу посмотреть на ваши окна вблизи. Я ступаю очень тихо, чтобы вы не услышали, потому что вы, может быть, испугались бы. Недавно вечером я стоял позади вас, но вы обернулись, и я убежал. Один раз я слышал, как вы пели. Я был счастлив. Ведь правда, вам не могло помешать то, что я слушал, когда вы пели в комнате? В этом нет ничего дурного. Правда, нет? Видите ли, вы – мой ангел. Позвольте мне изредка приходить; мне кажется, что я скоро умру. О, если бы вы знали? Я обожаю вас! Простите меня, я не знаю, что говорю вам. Быть может, вы сердитесь на меня? Скажите, вы рассердились?

Он ее подхватил, она не держалась на ногах, он обнял ее, он сжал ее в объятиях, не сознавая, что делает. Он поддерживал ее, хотя сам шатался. Голова у него была, как в чаду; перед глазами вспыхивали молнии, мысли исчезали куда-то; ему казалось, что он выполняет церковный обряд и что он совершает святотатство. И все же он не испытывал вожделения к пленительной женщине, которую он прижимал к груди. Он обезумел от любви.

Вы можете сказать: «Конечно, объяснений в любви описано в книгах немало. Но почему в посте отсутствует вот это знаменитое признание, и то, – такое прекрасное – тоже не упомянуто, да и об этом, – самом моем любимом, ни слова не сказано!»

Раскрою секрет, что о некоторых я нарочно не стала рассказывать для того, чтобы вы смогли насладиться ими воочию, посмотрев наш небольшой видеофильм "Мне нужен свет любви твоей" – виртуальный обзор, в который включены отрывки из экранизаций художественных произведений.

На этом сегодня заканчиваю свой рассказ. Надеюсь, что вам понравилось наше небольшое путешествие.

Спасибо всем, кто дочитал до конца!

С уважением,

ваша Агния

Здесь можно прочитать упомянутый выше пост

«Мы встретились с нею случайно…» (о моменте первой встречи)