"Свой для всех"

Хотите узнать, что объединяет дельфина афалину с кистеухой свиньей, оперу «Вольный стрелок» с балетом «Руслан и Людмила», Кота Мурра со Шпионом, а поэта Джона Китса с императором Наполеоном? 

Если ответ "да", заодно открою вам, какое отношение вся вышеперечисленная компания имеет к нашему сегодняшнему герою, которого можно считать «Божьим даром», сокровищем мировой культуры.

Постоянные читатели блога, наверно, помнят, что время от времени мы выбираемся «на экскурсию» по одному отдельно выбранному году из длинной вереницы минувших, чтобы познакомиться с:

а) его самыми интересными событиями,

и б) какой-то знаменитой персоной, родившейся именно в тот год.

Таким образом мы уже узнали, что произошло в 1799, 1828, 1860, 1870 и 1891 годах, когда родились...

Все ссылки будут в конце поста)

Что ж, собирайтесь в очередную поездку (тем более, что совершать другие пока, к сожалению, не слишком разумно), которая перенесет нас на 200 лет назад.

Итак, на календаре 1821 год. Именно тогда на свет появился один из титанов русской литературы, которого до сих пор знают, читают и почитают во всём мире. А еще он был философом, мыслителем, публицистом, общественным деятелем («Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил»). Его высказывания и идеи всегда вызывали резонанс, получая оценки по шкале от «безусловного восхищения» до «лютой ненависти».

Известный священнослужитель Сербской Православной Церкви и богослов преподобный Иустин (Попович) писал: «Многогранность его гения поражает. Всечеловечески широкий и глубокий, он принадлежит всем, но и все принадлежат ему. Он настолько человек, настолько сверхчеловек, что родствен всем <...>, всем людям на всех континентах. В нем есть что-то от каждого из нас, то есть каждый может найти себя в нем. Своим всечеловеческим сочувствием и любовью он свой для всех».

Говоря о нём, действительно, так и тянет использовать какие-то массивные слова, грандиозные сравнения и мощные эпитеты. Наверно, иначе и не получится, когда речь идет о Федоре Михайловиче Достоевском (1821-1881). «Федор» – «Божий дар» в переводе с греческого, если кто не знал.

Ф. М. Достоевский. 1861

Достоевский был «дарован» под занавес года – 11 ноября.

1821-ый от Рождества Христова к той позднеосенней поре уже успел обрести свой «характер», сложился очень даже нескучно. И знаете, обозревая его события «с высоты птичьего полета», почему-то совсем не удивляешься, что именно тогда мог родиться такого масштаба человек. Попробую это доказать. 

Даже при беглом знакомстве с событиями 1821 года сразу бросается в глаза – в нём царил свободолюбивый бунтарский дух. Это выразилось во множестве революций. К примеру, началась Греческая революция (Греческая война) – борьба греков за независимость от Османской империи.

А на другом конце света кипела Южная Америка, трудно, но успешно избавляющаяся от испанского господства. Мексика, Перу, Гватемала, Коста-Рика (далее по списку) дружно сказали Испании: «Аста лависта, бейби», оставили себе этот красивый язык на память и ушли в закат.

Но не все разводились. Кое-кто и сходился. Вот, к примеру, штат Миссури влился в состав Соединенных Штатов Америки. И любовь их не увяла до сего дня.

Кстати, Испания и США тогда совместно поучаствовали еще в одной мелодраме географических потерь и обретений. Испания и в Северной Америке в тот год лишилась своей колонии, уютно расположившейся на полуострове Флорида. Испания передала ее Соединенным Штатам в обмен на отказ последних от притязаний на Техас.

(Предвижу, что после этой фразы вы тоже призадумались над бренностью всего сущего. Как показала история, от Техаса США отказались не навечно, а своих ушей Флориду испанцы так больше и не увидели. Ну, если только в туристическом вояже. Увы!)

Вот уж кто остался в неописуемом, вернее описанном восторге от 1821 года, так это ученые-зоологи. Я бы на их месте тоже радовалась. Судите сами.

Были открыты такие весьма крупные виды животных, как

дельфин-афалина

дымчатый леопард 

азиатский гепард

(выглядит практически так же, как и африканский, а вот генетически отличается. Сейчас сохранился только в виде небольших популяций в Иране)

малайский медведь

кистеухая свинья

африканский филин

А вот еще порция пушистых и пернатых милашек:

гривистый тонкотел (серебристый лангур)

бинтуронг

(их иногда называют «кошачьими медведями»)

длиннохвостая кошка

ипатка

синеухий зимородок

большая тупайя

(Да, согласна, какое-то двусмысленное название получилось! Хотя, если учесть, что мозг у этих зверюшек без борозд и извилин, может, они и не в обиде.)

Это что касается открытий в жизни естественной.

А в жизни искусственной, то бишь в жизни искусства тоже было чем похвастаться.

Немецкий писатель Эрнст Теодор Амадей Гофман успел добраться до вершин писательской карьеры, опубликовав в 1821 году сатирический роман «Житейские воззрения кота Мурра».

Джон Уэстли Джарвис.
Портрет
Джеймса Фенимора Купера.
1822

В отличие о него американец Джеймс Фенимор Купер был лишь на пороге большого литературного пути, выпустив в свет свой второй роман «Шпион, или Повесть о нейтральной территории».

Кстати, первый роман «Предосторожность», появившийся годом ранее, можно смело отнести к неудачной пробе пера. Купер создал его практически на спор с женой и никакой славы книга ему не принесла, в том числе и потому, что ее действие он перенес в Англию, о которой знал чуть больше, чем ничего. А писать желательно всё-таки о том, в чем хоть немного разбираешься.

К счастью, дебютант это быстро понял и вернулся вместе со своей творческой фантазией на благодатную родную почву. Результат не заставил себя ждать. Так «Шпион», являясь по сути второй работой Дж. Ф. Купера, стал вместе с тем первой его книгой из серии приключенческих романов об Америке, а они-то и привели автора к заслуженному успеху.

А что в России? Вчерашний выпускник Лицея, Александр Пушкин, в ту пору тоже мог считаться начинающим, но в то же время стремительно набирающим силу и популярность.

Алексей Чернышев.
Иллюстрация к поэме
А. С. Пушкина
"Кавказский пленник". 1852

В 1821 году им были написаны поэмы «Кавказский пленник» и «Гавриилиада». Последнюю сам поэт в юности считал «шалостью», а в поздние годы «гадостью», что, впрочем, не отменяет ее поэтических достоинств.

Нельзя не упомянуть еще об одном важном событии в мире искусства, связанном с именем Пушкина и вдохновленным его творческим гением.

Композитор Ф. Е. Шольц написал музыку, балетмейстер А. П. Глушковский создал хореографию, и в результате получился «большой волшебно-героический балет в пяти действиях» «Руслан и Людмила, или Низвержение Черномора, злого волшебника». Это событие можно считать не просто первым сценическим воплощением названного произведения, но и вообще первой постановкой Пушкина на сцене.

Поэма «Руслан и Людмила» была на тот момент совсем «свеженькой», ее опубликовали в мае 1820 года. Танцовщик и хореограф Адам Павлович Глушковский так ею очаровался, что обратился с просьбой написать музыку к руководителю и дирижеру Московской труппы императорских театров Фридриху Шольцу. Что тот и сделал.

Эскиз декорации балета
"Руслан и Людмила"

Балет стал первой большой постановкой Глушковского. Он же выступил в своем спектакле в роли Руслана. Добавляет пикантности к этой истории то обстоятельство, что автор поэмы на тот момент отбывал Южную ссылку за свои «возмутительные» стихи, и потому его имя в афишах не могло быть указано. Его и не указали. Написали, что «сюжет взят из известной национальной русской сказки: Руслан и Людмила с некоторыми прибавлениями».

Либретто, действительно, существенно отличалось от поэмы. При том, что некоторые сюжетные ходы и образы сохранились, Адам Глушковский ввел новых персонажей, добавил эпизоды и сцены, сделав основной упор на эффектность и зрелищность действа.

Осталось добавить, что балет этот давно покинул репертуар современного театра, но остался в его истории.

Вольный стрелок. Литография. Германия
Ок. 1822 г.

А на сцене Берлинского драматического театра в 1821 году вершилась история высокого немецкого искусства. В этом случае тоже не обошлось без фольклорного «следа». Там состоялась премьера оперы «Вольный стрелок» (в русском переводе также – «Волшебный стрелок») Карла Марии фон Вебера, которую часто называют «первой немецкой национальной оперой».

Сюжет оперы построен на народном сказании о «чёрном охотнике», изложенном в «Книге привидений» писателя-романтика А. Апеля.

Там же, в Германии, тогда катилась к закату жизнь, но отнюдь не творческая мощь великого композитора Людвига ван Бетховена. Им была написана соната для фортепиано № 31 ля-бемоль мажор, op. 110.

Бетховену предстояло прожить еще несколько лет, а вот кое-кому пришлось покинуть этот мир в 1821 году.

Джон Китс.
Фрагмент картины Джозефа Северна.
1845

23 февраля не стало английского поэта Джона Китса (1795-1821), которому судьба отвела лишь двадцать пять земных лет, но взамен наделила талантом.

…Постой, подумай! Жизнь – лишь краткий час,

Блеснувший луч, что вспыхнул и погас;

Сон бедного индейца в челноке,

Влекомом по обманчивой реке

К порогам гибельным; – миг скоротечный;

Жизнь – пышной розы цвет недолговечный;

Таинственная книга, чей рассказ,

Сто раз прочтенный, нов, как в первый раз;

Готовая отдернуться завеса;

Беспечный школьник, маленький повеса –

Резвится он, не ведая забот,

На ветках ильмовых готов весь год

Вертеться, лазать, прыгать и качаться...

О, мне бы десять лет, чтоб надышаться

Тобой, Поэзия, – чтобы я смог

Исполнить заданный душе урок,

Испить воды источников заветных,

Пространствовать в твоих краях рассветных…

(Джон Китс. Отрывок из стихотворения «Сон и поэзия».

Перевод А. Петровой)

Жан-Огюст-Доминик Энгр.
Наполеон
на императорском троне.
1806 

5 мая того же года земное существование завершило одно из ярчайших лиц в истории – полководец, император Наполеон I Бонапарт (1769-1821).

Вот он на картине, пока еще в зените славы и блеска.

Кстати, на протяжении всей творческой жизни Ф. М. Достоевский – в романах, повестях, статьях – уделял достаточно много внимания рассмотрению, осмысливанию феномена, образа Наполеона, «наполеоновской идеи», «наполеонизма».

К счастью, не только потери вспоминаются в связи с 1821 годом. Выдающихся людей и рождено было немало. Правда, об этом тогда еще никто не догадывался. Зато знаем мы. И об удивительно интересных, непростых, порою почти мистических связях между ними тоже.

В день кончины Джона Китса, т. е. 23 февраля, родился Алексей Михайлович Жемчужников (1821-1908), русский поэт, сатирик и юморист.

Алексей Жемчужников

Жемчужников известен тем, что вместе со своими родными братьями Александром и Владимиром Жемчужниковыми, а также двоюродным братом Алексеем Константиновичем Толстым создал литературную маску, известную читателям под именем Козьмы Пруткова, и, следовательно, все «его» сочинения их рук дело.

Козьма Прутков.
С литографии Л. Жемчужникова,
А. Бейдемана, Л. Лагорио

Федор Михайлович Достоевский был знаком с Алексеем Жемчужниковым и являлся почитателем Пруткова. В «Дневниках писателя» можно даже обнаружить фельетон под названием «Из дачных прогулок Кузьмы Пруткова и его друга», подписанный «Друг Козьмы Пруткова».

В фельетоне Достоевский описал «невероятное» происшествие на Елагином острове в Петербурге — появление тритона на поверхности пруда. У Козьмы Пруткова автором была позаимствована лишь его манера глубокомысленного анализа мелкой темы.

9 апреля родился французский поэт, поведавший нам о «Цветах зла», – Шарль Бодлер (1821-1867).

Эмиль Деруа.
Портрет Ш. Бодлера.
1844

Не поверите, но своеобразные нити между Достоевским и Бодлером тоже протянулись.

Начнем с того, что однажды поэт-символист Вячеслав Иванов написал статью «Достоевский и роман-трагедия». Там есть такие строки: «Достоевский зажег на краю горизонта самые отдаленные маяки, почти невероятные по силе неземного блеска, кажущиеся уже не маяками земли, а звездами неба, – а сам не отошел от нас, остается неотступно с нами и, направляя их лучи в наше сердце, жжет нас прикосновениями раскаленного железа».

При чем тут Ш. Бодлер, спросите вы? Оказывается, одним из переводчиков того знаменитого сборника «Цветы зла» как раз был Вяч. Иванов, а среди переведенных им стихов есть стихотворение «Маяки» («Les Phares»). Уже чуть теплее, не так ли?

В этом произведении французский поэт обращается к выдающимся художникам прошлого, определенным образом характеризуя их стили. И вот в своей статье о Достоевском Вяч. Иванов, как истинный философ, рассматривает символическое сходство образов стихотворения с творчеством Федора Михайловича.

Еще более подробно рассматривается эта тема в статье, электронную ссылку на которую привожу здесь же. Если не боитесь трудностей, то вот:

Сегал-Рудник, Н. М. Достоевский и Бодлер: к теории и практике символизма у Вячеслава Иванова / Нина Сегал-Рудник. – Текст : непосредственный // Окно из Европы : К 80-летию Жоржа Нива / составители: Г. В. Нефедьев, А. Е. Парнис, В. Скуратовский ; редактор Т. Шаманова. – Москва : Три квадрата, 2017. – С. 497-520. – ISBN 978-5-94607-216-8. – Имеется электронная версия публикации. – URL: http://www.v-ivanov.it/files/4/4_Rudnik.Pagine_daNIVAT.pdf (дата обращения: 09.11.2021).

А мы отправляемся дальше.

4 июня увидел свет будущий тайный советник, цензор, а по совместительству еще и классик русской литературы, поэт Аполлон Николаевич Майков (1821-1897).

Перов В. Г.
 Портрет А.Н.Майкова.
1872

Майков и Достоевский познакомились в 1846 году. То есть совсем еще молодыми людьми. Несмотря на периоды охлаждения, они поддерживали дружеские отношения до конца жизни, с уважением относились друг к другу. Сохранилось 40 писем Достоевского к Майкову и 44 письма Майкова к Достоевскому.

Из письма Ф. М. Достоевского А. Н. Майкову (16 (28) августа 1867 г.): «Я Вас называю: незабвенным другом и чувствую в моем сердце, что название правильно: мы с Вами такие давнишние и такие привычные, что жизнь, разлучавшая и даже разводившая нас иногда, не только не развела, но даже, может быть, и свела нас окончательно».

18 июля в Париже родилась испано-французская певица Полина Виардо (полное имя Мишель Фердинанда Полина Гарсиа Ситчес) (1821-1910). Ей предстояло прожить долгую жизнь, многое сделать на ниве искусства, в том числе и преподавания музыки, но это имя для всех русскоговорящих читателей неразрывно связано с именем страстно влюбленного в нее писателя Ивана Сергеевича Тургенева.

Полина Виардо
(фотограф Pierre Petit, 1860)

Разумеется, Достоевский с Тургеневым были знакомы. Хотела сказать «хорошо знакомы», но не вяжется это нейтрально-положительное наречие с бурным характером их отношений.

Впервые они встретились в 1845 году (кстати, сегодня еще упомяну этот год, очень урожайным он оказался на знакомства!) и вначале испытали взаимное восхищение, но очень быстро дружбе пришел конец. Слишком уж разными по всем статьям были эти люди. Американские горки, право слово, могли бы позавидовать таким поворотам событий: очарование, насмешки, обиды, примирения, недоверие, сближения, ненависть, скандалы и, наконец, окончательный разрыв. Се ля ви, как сказала бы мадам Виардо.

Но вот минул ноябрь, начался декабрь 1821 года, а он по праву может гордиться целой галереей крупных личностей.

Через месяц после Достоевского, а именно 10 декабря, пришел в мир будущий заступник угнетенных, русский поэт, публицист Николай Алексеевич Некрасов (1821-1877). 

Н. А. Некрасов в молодости.
Акварель М. Захарова.
1847

О нём, отмечая его 200-летие совсем-совсем скоро, мы еще поговорим особо, но сегодня вспомним только один факт.

Да, Некрасов и Достоевский тоже были знакомы. И их отношения тоже никак нельзя назвать простыми, но зато начало было незабываемо прекрасным...

Странно бывает с людьми; мы в жизнь нашу редко видались, бывали между нами и недоумения, но у нас был один такой случай в жизни, что я никогда не мог забыть о нем. Это именно наша первая встреча друг с другом в жизни. <…> Нам тогда было по двадцати с немногим лет.

(Ф. М. Достоевский. Из «Дневника писателя»)

Произошло это в том же 1845 году, как и с Тургеневым. Федор Михайлович, по его словам, «уже год как вышел в отставку из инженеров» и всецело отдался созданию своего первого литературного труда, известного нам теперь как роман «Бедные люди». Достоевский со всей страстью отдавался работе, но, когда она была завершена, начинающий автор понял, что совершенно не знает, как нужно действовать дальше, как продвигать рукопись в печать.

Единственным его знакомым в писательской среде, да и то весьма условным, поскольку тоже только начинал, был Дмитрий Васильевич Григорович. Однако именно Григорович и стал тем, кто вершит благое дело, оказываясь в нужное время в нужном месте. Он просто взял у подрастерявшегося автора рукопись «Бедных людей» со словами: «Некрасов хочет к будущему году сборник издать, я ему покажу», и ушел на квартиру, которую временно делил с Н. А. Некрасовым.

Достоевский был сильно взволнован. Впервые кто-то чужой прочитает им созданное, сердцем выстраданное литературное «детище». Он не находил себе места и потому решил себя занять, отправившись вечером к какому-то приятелю. Вернулся домой утром, в четыре часа. В ту пору стояли майские белые петербургские ночи. Мир был дивно прекрасен. Достоевский даже не пытался уснуть и сел у раскрытого окна. И вдруг… Ах, это волшебное слово!

Вдруг звонок, чрезвычайно меня удививший, и вот Григорович и Некрасов бросаются обнимать меня, в совершенном восторге, и оба чуть сами не плачут.

Оказывается, Григорович принес домой «Бедных людей», они с Некрасовым решили попробовать-таки почитать, хотя бы «с десять страниц», но не могли остановиться, более и более увлекаясь. Всю ночь сменяя друг друга, читали вслух, а утром, перевернув последний лист, одновременно поняли, что просто не могут тотчас же не отправиться к автору, чтобы выразить ему свое восхищение. А сколько там натикало на часах – пфф! – в такие судьбоносные моменты можно считать совершеннейшим пустяком!

Потом, приглядевшись к характеру Некрасова, я часто удивлялся той минуте: характер его замкнутый, почти мнительный, осторожный, мало сообщительный. Так, по крайней мере, он мне всегда казался, так что та минута нашей первой встречи была воистину проявлением самого глубокого чувства. Они пробыли у меня тогда с полчаса, в полчаса мы бог знает сколько переговорили, с полслова понимая друг друга…

(Ф. М. Достоевский. Из «Дневника писателя»)

Одним словом, в январе 1846 года в «Петербургском сборнике», изданием которого занимался Николай Алексеевич Некрасов, первый роман Достоевского «Бедные люди» был напечатан. Во многом благодаря этой публикации сборник навсегда вошел в историю мировой литературы. А двадцатичетырехлетний дебютант Достоевский, что называется, проснулся знаменитым.

Но вернемся в декабрь 1821 года. Осталось рассказать еще совсем немного.

Гюстав Флобер.
Фото 1960-х гг.

12 декабря пантеон французской литературы пополнился явлением Гюстава Флобера (1821-1880).

Между прочим, этот писатель, автор романа «Госпожа Бовари» (1856) частенько захаживал в литературный салон, хозяйкой которого вместе с И. С. Тургеневым была и Полина Виардо.

А что касается Достоевского… Вот вам цитата.

Он [князь Мышкин] наконец поднялся и попросил, чтоб ему показали комнаты Настасьи Филипповны.

Это были две большие, светлые, высокие комнаты, весьма порядочно меблированные и не дешево стоившие. Все эти дамы рассказывали потом, что князь осматривал в комнатах каждую вещь, увидал на столике развернутую книгу из библиотеки для чтения, французский роман M-me Bovary, заметил, загнул страницу, на которой была развернута книга, попросил позволения взять ее с собой, и тут же, не выслушав возражения, что книга из библиотеки, положил ее себе в карман.

(Ф. М. Достоевский. Идиот)

Последний младенец, о котором нельзя не упомянуть, родился 17 декабря. Это был будущий русский педагог – Николай Алексеевич Вышнеградский (1821-1872). Он не только последовательно выступал за необходимость женского образования, но и стал организатором женских гимназий в России.

Думаете, к Достоевскому отношения не имеет? А как вам такой поворот?

Скажу несколько слов о своем образовании. С девяти до двенадцати лет я ходила в Училище св. Анны (на Кирочной улице). Преподавание всех предметов (кроме закона божия) шло на немецком языке, и знание этого языка пригодилось мне впоследствии, когда пришлось провести с мужем несколько лет за границей. В 1858 году в столице открылась первая женская гимназия (Мариинская), и осенью я поступила туда во второй класс. Учиться мне было легко, и при переходе в 3-й и 4-й классы я получала в награду книги, а при окончании курса в 1864 году – большую серебряную медаль. За год перед тем были открыты Н. А. Вышнеградским Педагогические курсы, в которые поступали желающие продолжать свое образование. Осенью 1864 года я тоже поступила на курсы.

(А. Г. Достоевская. Воспоминания)

Гравюра В. А. Боброва
(по фотографии М. М. Панова)
На офорте изображена
А. Г. Достоевская. 1883

Так что г-н Вышнеградский поспособствовал образованию Анны Григорьевны Сниткиной, будущей жены Федора Михайловича, а значит, как ни крути, и его семейному счастью.

Дорогой папочка, странные мы с тобой люди: десять лет прошло, а мы все больше и больше любим друг друга.

(А. Г. Достоевская – Ф. М. Достоевскому, 18 июля 1876 г.)

Я, мой ангел, замечаю, что становлюсь как бы больше к вам всем приклеенным и решительно не могу уже теперь, как прежде, выносить с вами разлуки. Ты можешь обратить этот факт в свою пользу и поработить меня теперь еще более, чем прежде, но порабощай, Анька, и чем больше поработишь, тем буду я счастливее.

(Ф. М. Достоевский – А. Г. Достоевской, 21 июля 1876 г.)

Вот и подошло к концу наше путешествие в год 1821-ый. Да и не только в него. Надеюсь, оно вам понравилось.

На том пока и расстаемся.

С уважением,

ваша Агния

_____    

Предыдущие посты-путешествия

1799  – А. С. Пушкин 

1828 – Ж. Верн

1860 – А. П. Чехов

1870 – И. А. Бунин

1891 – М. А. Булгаков

_____   

Ранее опубликованные посты, в которых рассказывалось о Ф. М. Достоевском и его окружении

«Любезная маменька!»

И божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь...